Обещание экстаза - Констанс О`Бэньон

– Будет лучше, Эдвард, если ты побудешь с нами еще немного. Останься на ужин. С твоей стороны было очень любезно привезти к нам Пола. Так ты останешься?

– Конечно, вы должны остаться, – сказала девушка.

– Хорошо, если вы настаиваете. – Эдвард по-прежнему не сводил глаз с Виктории.

– Значит, решено, – промолвила Матушка. – Не хотите ли выпить чего-нибудь, джентльмены? До ужина у нас еще не меньше часа.

– Я бы не отказался от бренди, – пробормотал Эдвард.

– Пол, ты добирался сюда через пролив? – поинтересовалась миссис Андерсон.

– Да, мэм, – кивнул Пол. – Морское сообщение уже открыто. – Молодой человек усадил Викторию в кресло и сел рядом с ней на пуфик. – Тебе, наверное, было ужасно трудно, дорогая, путешествовать по суше.

Виктория посмотрела в его сияющие голубые глаза и с улыбкой ответила:

– Не очень трудно. Бодайн хорошо обо мне заботился.

– Как он?

– У него все хорошо. Он уехал на несколько дней в западную часть штата, и мы со дня на день ждем его возвращения.

– А как Бунтарь?

Девушка рассмеялась.

– Он все такой же непредсказуемый! До сих пор никого не подпускает к себе.

– Скажу по секрету, я велел ему не подпускать к тебе других мужчин. – Пол тоже рассмеялся.

– Он выполнял твой приказ, дорогой Пол. Как твои родители?

– У них все в порядке. Они велели тебе кланяться.

– Ты видел нашу плантацию?

Пол взял Викторию за руку и проговорил:

– Не могу передать тебе, что я испытал, когда увидел ваш прекрасный дом сожженным дотла. Но не волнуйся, Тори, обещаю, что восстановлю его со временем.

– Не знаю, Пол. Возможно, все будет, как ты говоришь. Надеюсь.

Эдвард осушил стакан, и Матушка налила ему еще. У него внутри все клокотало. Он хотел уйти, но не мог.

– У меня для тебя много новостей, Тори, – продолжал Пол. – Мосс вернулся на вашу плантацию. Он живет в одной из хижин и регулярно косит траву на лужайке, а также стрижет кустарник. Мосс просил передать тебе, что будет выполнять свою работу. Он ждет тебя.

– А как Бекки? – спросила девушка.

– Она с Моссом. Бекки клянется, что уничтожит всю армию янки, если ее малыш не вернется невредимым.

При упоминании о янки Виктория посмотрела на Эдварда. Он ответил ей свирепым взглядом, и она поспешно перевела глаза на Пола.

– Как они живут, Пол? Чем питаются?

– Тебе не нужно беспокоиться за них, дорогая. Мой отец уговорил Мосса зарезать борова, одного из тех, что Бодайн припрятал на болотах. У них есть огород и коровье молоко. И еще Мосс рыбачит.

Виктория с облегчением вздохнула.

– Я очень рада. Все это время я тревожилась за них, но не могла ничем помочь. Мне следовало бы знать, что твой отец не забудет про них. Он всегда был очень заботливым.

– Ты скоро станешь его дочерью, дорогая, так что неудивительно, что он заботится о твоих людях. Все соседи расспрашивали о тебе, Тори. Особенно мужчины, – добавил Пол с улыбкой.

– И что же ты им рассказывал?

– Ничего, Тори. Тем более – мужчинам.

Виктория рассмеялась. Пол же вдруг покосился на хозяйку и пробормотал:

– Ох, простите меня, пожалуйста. Я совсем забыл о вас. Но я так соскучился по Виктории…

– Ничего страшного, Пол, – ответила Матушка. – Я прекрасно тебя понимаю. Нетрудно вообразить, каким тяжким испытанием обернулась разлука для тебя и для Виктории.

– Безусловно, мэм, – подтвердил Пол и нежно поцеловал руку девушки.

Виктория снова взглянула на Эдварда. Под его сверлящим взглядом она чувствовала себя неловко. «Почему он так смотрит на меня?» – думала девушка.

Матушка же все видела и все понимала. Но она ничего не могла поделать.

Ужин прошел лучше, чем ожидала Эллис. Правда, Эдвард в беседе не участвовал, он молча слушал и наблюдал. После ужина все вернулись в гостиную, и Пол, взяв Викторию за руку, не сводил с нее глаз. В какой-то момент он вдруг повернулся к Эдварду, сидевшему на диване, и спросил:

– Мистер Ганновер, ваше ранчо находится по соседству?

– Совершенно верно, мистер О’Брайен.

– Должен признаться, что плохо разбираюсь в животноводстве, мистер Ганновер. Вы разводите коров?

– Крупный рогатый скот, мистер О’Брайен, – пробормотал Эдвард и нахмурился.

– Мистер Ганновер разводит также и лошадей, Пол, – сказала Виктория. – Мне говорили, – она улыбнулась Эдварду, – что у вас есть несколько замечательных чистокровок.

– Но ни одна из них не может сравниться с вашим Бунтарем, – ответил Эдвард.

– Пол, а как ты считаешь, Виктория сильно изменилась с тех пор, как вы виделись в последний раз? – спросила Эллис.

– Она стала еще прекраснее, миссис Андерсон. – Молодой человек улыбнулся девушке.

– Спасибо, Пол. – Она тихонько рассмеялась.

– Мне казалось, что вы не любите комплименты, миссис Фарради, – неожиданно проговорил Эдвард.

Девушка пристально взглянула на него и заявила:

– Мистер Ганновер, я ничего не имею против комплиментов, если они… уместны.

Эдвард еще больше помрачнел. Пол посмотрел на него с удивлением, затем снова повернулся к девушке.

– Тори, пожалуйста, поиграй и спой что-нибудь для меня. В тяжелые минуты я часто представлял, как ты сидишь за фортепиано и поешь…

– Конечно, я поиграю для тебя, Пол, – ответила Виктория. – Вы не против, мистер Ганновер?

– Буду весьма признателен, – пробурчал Эдвард. – Похоже, вашим совершенствам нет предела.

Пол взял девушку за руку и подвел ее к фортепиано. Она села на стул и пробежала пальцами по клавишам. Пол с ласковой улыбкой сказал:

– Ты знаешь, Тори, что я хотел бы услышать.

Она запела дивным сопрано, и молодой человек вторил ей глубоким баритоном.

Цветет сирень у меня под окном,Веселье и смех вошли в мой дом.Любимый мой возвратился домой,И снова мы вместе, мой любимый со мной.Цветет сирень у меня под окном,Веселье и смех вошли в мой дом.

Любимый мой ушел на войну,Он вновь оставил меня одну.Он выполнил долг и вернулся домой,И снова мы вместе, мой любимый со мной.Цветет сирень у меня под окном,Веселье и смех вошли в мой дом.

Эдвард внезапно поднялся и, взглянув на Эллис, проговорил:

– Прошу прощения, но я действительно должен идти.

Матушка проводила молодого человека до двери. Он поцеловал ее в щеку и, ни слова не говоря, вышел из дома. За спиной его звучало:

Цветет сирень у меня под окном,Веселье и смех вошли в мой дом.Любимый мой возвратился домой,И снова мы вместе, мой любимый со мной.

Пришпорив лошадь, Эдвард поскакал в сторону города. Ему хотелось напиться. «Новая певичка в салуне – настоящая милашка, – думал он. – В конце концов, все женщины одинаковы».